Скифский обычай

\

 

Стал старый серый скиф худым, ввалились очи.

Лежал, не выходил из ветхого шатра.

Огонь не согревал. Похолодало очень

И день не потеплел ни капельки с утра.

 

Под вечер собрались у скифа дети, внуки.

Расселась у огня родня: и стар, и мал.

Сгустился над землей прощальный час разлуки,

Старик не говорил, не плакал, не страдал.

 

Лежал, не вспоминал военные походы,

От боли не кричал до натяженья жил,

Но умирая знал: за прожитые годы

Он праздничную смерть всей жизнью заслужил.

 

Поднялся старший сын началом ритуала.

Натянутой стрелой с земли и до небес.

И, воспарив в выси, пал молнией кинжала

На сердце старика, вмиг обагрив эфес.

 

Ночь, распустив косу, склонилась над равниной.

Дымящийся котел таил в себе тоску,

Там мясо старика помешано с кониной,

Чтоб каждый, кто пришел, отведал по куску.

 

Кто умерших впитал отжившее мышленье,

Кто мудрость воспринял отсветом их идей,

Тот без труда поймет, зачем не погребенье,

А поеданье тел водилось у людей.

 

Но если в темноте за пологом алькова

Земная твердь пойдет просторами морей,

Грядущая судьба, не допусти такого,

Чтоб стали мясо жрать с костей живых людей.

 

1977

 

Сонеты

 

Сонет 400

 

Здесь мы гуляли когда-то с тобою,

Между витали и мысли, и чувства,

Нынче гляжу я, как по-над травою

Желтые листья рассыпаны густо.

 

Это не только что смена сезона,

Это ушедшей любви осязанье,

Это резон на краю горизонта

Видеть возмездие и наказанье.

 

Желтые листья рассыпаны густо

Выплатой прежнему празднику дани,

Как в одиночестве пусто и грустно

Вместе с природой нести увяданье.

 

Будто зашел я за край горизонта

Вовсе без всякого смысла-резона.

 

2017

 

 

Сонет 401

 

Вливаясь в грани суеты,

Пропагандистская банальность

Похлеще всякой наркоты

Укроет тряпочкой реальность.

 

Я это вычислил давно,

Взамен мне истина − награда,

А ты досель свое говно

Считаешь плиткой шоколада.

 

Свод неба светло-голубой,

А то его укроют тучи.

Мы жизни прожили с тобой.

Твоя, моя, какая лучше.

И все одна тревожит мысль,

А в чем, скажи мне, жизни смысл.

 

2017

 

 

Сонет 402

 

Я старый еврей, мне две тысячи лет,

Считай от рожденья Христова.

Зачем мне, друг милый, твой нужен совет,

Какое кому сказать слово.

 

На что бы теперь не направил я взгляд,

Мне виден явления признак,

И Пушкин, и Лермонтов рядом стоят

Предтечами неофашизма.

 

Я просто об этом недавно сказал,

Казалось, и четко, и внятно,

Но только испуг в твоих вспыхнул глазах

И, значит, тебе не понятно.

 

Мозги для любого помеха,

Догонишь еще за полвека.

 

2017

 

 

Сонет 403

 

Мне знаток твердить устал,

Что творца творений ради

Люди держат при параде –

Возвести на пьедестал.

 

И тогда ж творений для

Все на то глаза отводят,

Что творец при всем народе

Был подчас всего лишь тля.

 

Я всему открою дверь,

Чтоб укрытое судьбою

Заглянуло и плохое,

Ты хоть верь мне, хоть не верь.

 

Мне знаток твердить устал,

Как влекут на пьедестал.

 

2017

 

 

Сонет 404

 

Мы без стонов и нытья

Наши тяжести житья

Словно мощи в Божьем Храме

Все храним до самой грани.

 

Но среди земных забот

Отмечаем Новый Год,

Лишь одну не зная малость

Сколько их еще осталось.

 

И хотя наш путь суров,

Избегаем докторов,

А поэтому с любовью

Всем желаю я здоровья,

Чтоб без стонов и нытья

Снести тяжести житья.

 

2017

 

 

Сонет 405. Голем

 

Я обесточен, обезволен

Теперь у жизни на краю.

Тобою вылепленный Голем

Хозяйку утерял свою.

 

Еще размытые картины

Глядят сюда издалека:

Как мало надо было глины,

Ведь я совсем не великан.

 

Но мы въезжали на вершины

В летящих низко облаках,

Когда я управлял машиной

С пустой баранкою в руках.

 

На лбу три буквы, первой нет,

Осталось только слово – мет.

 

2017

 

 

Сонет 406

 

И иных религиях все это

Уже изъято из основ,

Мотив кровавого навета,

Евреям выданный давно.

 

На небе солнце ярко реет

И русским посылает свет,

Те ж “тыщу” лет все бьют евреев

Живому вымыслу в ответ.

 

Их православье гнобит, злоба

Грызет, гнетет до этих пор,

Святая пара, смотрят оба

Евреям, выжившим, в укор.

 

А в ноябре вновь заявили:

Евреи их царя убили.

 

2017

 

 

Сонет 407

 

Когда разверзнет жизнь передо мной

Глухую бездну, кто-то без геройства

Негромко скажет: я пойду с тобой,

Пойду с тобою, ничего не бойся.

 

То сразу засияют небеса

И оживится, и забьется сердце,

И птиц живых зальются голоса,

Поющие пленительное скерцо.

 

Как часто нам обличие округ

Меняет уходящая ограда,

Когда с тобою рядом близкий друг,

Лишь только друг и большего не надо.

 

Но на крыльце у дома своего

Стою один и больше никого.

 

2018

 

 

Сонет 408. Чудное мгновенье

 

“Я помню чудное мгновенье:

Передо мной явилась ты,

Как мимолетное виденье,

Как гений чистой красоты.”

 

И помня чудное мгновенье,

Друзьям в потоке грязных слов,

Ты, блин, поэт, без сожаленья

Всю измарал свою любовь.

 

А чем же дама виновата,

Что ты в слиянье жарком тел

Познал, что нечто маловато

Иль больше, чем ты сам хотел.

 

Так чувство сладкое успеха

Подчас для скромности помеха.

 

2018

 

 

 

 

Империя

 

Я там не бывал

И все присказки эти

Нашел, разыскал

Лишь вчера в интернете.

 

Что мэр заказал

И что скульптор не в шутку

Почти на причал

Водрузил проститутку.

 

С чего залететь

На почет пьедестала

Теперь не узреть,

Видно, верно, давала.

 

Чтоб грош не совал

Свой не в лифчик, не в лапу,

Но голос отдал

И за нужного Папу.

 

В итоге собор

Для всеобщего счастья

Как наперекор

Устранил разногласья.

 

Я там не бывал

И все присказки эти

Нашел, разыскал

Лишь вчера в интернете.

 

8.14.22

 

Филадельфия

 

На незахваченной земле

Свой огород копают, грядки,

Чтоб здесь установить порядки,

Как в твердокаменном Кремле. 

 

Я убежал оттуда прочь,

Они сюда все ближе, ближе,

О как я, люди, ненавижу

И эту мразь, и эту ночь.

Дочери Лота

    А. Каневский. Лот и дочери.

Дочери Лота

Когда бы уж взять мне другого кого-то,

А я все кручусь возле древнего Лота.

Не то, чтобы миф этот был очень сладок,

Но все-таки много содержит загадок.

Сначала скажу, что случайно дознался,

Что метеорит здесь когда-то взорвался

И точно, наверно, чтоб не было спора,

Над местом, где встали Садом и Гоморра.

А Библии авторы троллями троллят,

Что это, конечно же, Божия воля.

Теперь пропускаю все байки и сказки,

Чтоб сразу добраться к конечной развязке.

Две девы с одним же отцом переспали,

Но разные, вроде, народы зачали.

Как мне согласиться с подобным резоном:

Один был моавом, а другой был аммоном.

И вертится мысль моя, где-то упрямо,

Что все натворила когда-то их мама.

Присказкой закончу, надеюсь, что верной,

Мы прошлое меряем нынешней мерой.

 

2022

 

Начало можно посмотреть в архиве--2020, may, Лот, его жена и дочери.

 

Рябина

 Рябина

“Всяк дом мне чужд, всяк храм мне пуст,

И все – ровно, и все – едино,

Но если по дороге − куст

Встает, особенно – рябина…”

 

Я все никак не соберусь,

Как разобраться в этом с толком,

Чтоб наградил рябины куст

Опять любовью к русским оркам.

 

Укрыли небо облака,

Рябины ветки все усохли,

Одна мечта жива пока,

Чтоб эти орки напрочь сдохли.

 

5.24.22

Генетика

            В ряде исследований было показано, что

            порядка 50% (40−80%) агрессивности

            обусловлено генетически.

                                    О.Н.Ткаченко

 

Встретишься с другом, встретишь подругу,

Путь наш качают рытвины, ямы,

Он пролегает, может, по кругу,

Нам незаметно, думаем, прямо.

 

Нас обмотало, как паутиной,

Ящик в гостиной или же спальной

Нас наполняет яркой картиной

Очень красивой, но завиральной.

 

Вот Буратино был из полена,

Мы же живые, Божья управа,

Нас наполняют некие гены,

Чтобы шагали влево иль вправо.

 

Русский военный, небыли, были,

Сколько же в Буче им убиенных,

Он не виновен, это вершили,

Знаем его агрессивности гены.

 

Так что гуляйте, но не забудьте,

Что оказалась очень весома,

Очень весома, добрые люди,

Русским добавленная хромосома.

 

5.15.22

 

 

Орки

 Орки

Совсем не смешно и не грустно,

А горько горящая весть

Про тупо шагающих русских,

Как орки, которых не счесть

 

И нынче вся мерзость не только,

Не только в сегодняшний раз,

Столетьями хапают орки

Соседей в полон про запас.

 

Ни неба, ни солнца не стало,

Весь мир в опустившейся мгле,

Но это лишь только начало

Затеянной русской войне.

Тысячелетие

Уже тысячелетие,

Хотя не знали спички,

Вгоняли населению

Имперские привычки.

 

И так идет навозная

Имперская управа,

Что все вокруг колхозное

И слева или справа.

 

Мурло свое вдруг главный крыс,

Глянь, высунул из норки

И в зажитье отправились

Надроченные орки.

 

Что сбудется, то станется,

Огнем войны палима

От орок отбивается

Сегодня Украина.

 

18 марта

Не то ли траншея, а, может, и яма,

Без всяких молитв и без памятных слов

Погибших тела наискось или прямо

Бросают туда в облаченье мешков.

 

А где-то в Москве распушинилась вата,

Гуляния гул и праздничный дым,

Ликует народ со своим супостатом:

Великая дата – захваченный Крым.

 

Все стихосложение – плач по убитым,

Едва ли уместны простые слова.

Ликуют и пляшут, гляди, паразиты,

От людоподобных одна полова.