Wednesday, December 10, 2008

Иллюстрации к Балладе...























Баллада об обратной дороге

Посвящается памяти
Германа Ядловкера─
родного дяди моей матери.

Осень. Окончилось лето.
В крыши тесня этажи,
Солнцем багровым согретый,
Зрел, вызревая фашизм.

Сочно желтели деревья,
Листья роняя. Кружа
Думали листья: евреям
Самое время бежать.

В дальние, ближние страны
Надо не медля ни дня.
Этим евреям незванным
Дойчланд ─ чужая земля.

Слава изменчива. Слов нет.
Так не семнадцать и лет.
Тенор известный Ядловкер
Не заказал ли билет.

В пятницу вечером чинным
У синагоги стал центр.
Мэтр на пользу общины
Пел благодарный концерт.

Следом Альберту Эйнштейну
Выйти со скрипкой дано.
К сцене протянуты шеи,
Стихли в проезде авто.

Моцарт, Гуно, и Бетховен,
Гайдн ─ творцов весь венец.
Голос стенающий скорбен ─
Богу молился певец.

Божие в сумраке зала.
Богу всегда мы в конце.
Только теперь рассказала,
Вспомнила мать про концерт.

Вспомнила зал опустелый,
Где в полумраке кулис
Рядом с Альбертом Эйнштейном
Высился дядя-артист.

─ Герр… Познакомьтесь, Мария.
Муж ее доктор… Он из
Тех, кто мечтает в Россию…
Там возводить коммунизм.

─ Очень забавная штука.
Видно, пора уезжать.
Мамину правую руку
Физик, склонившись, пожал.

Позже, задумчиво глядя,
Мама спросила в такси:
─ Знаешь, скажи-ка мне, дядя,
Ты почему был таким...

Очень уж высокомерно
Ты говорил, свысока.
Он ведь профессор, наверно,
И знаменит еще как...

─ Браво. Профессор. Он прыткий.
Трудно такое стерпеть:
С мастером рядом на скрипке
Вылез на сцену скрипеть.

Божие в сумраке зала.
Богу всегда мы в конце.
Только теперь рассказала,
Вспомнила мать про концерт.

Медленно встала со стула
Рядом с величьем имен
И протянула сутуло
Память минувших времен.

Мыслей встревоженный улей
Роем жужжит в голове.
Думай о прошлом, не думай ─
Память передана мне.

Время же праведник строгий
Ставит иную печать.
Это в обратной дороге
Скрипки противно кричат.

Это в обратной дороге
Скорбно гудят поезда.
Нет мне обратной... Убогий
Выбор мой только туда.

1983

Tuesday, November 11, 2008

Стансы

* * *

Не надо посылать гонца ─
В достатке времени, иль скудно.
Я бренной жизни час конца
Всегда предчувствую подспудно.

Мне безразлично, где лежать
Потом. Земли какая квота,
Но все же честно, истлевать
В воде могилы ─ неохота.

Хочу в сухой. Пускай песок
Мой гроб объятьями овеет,
А надо мной, дай только срок,
Сосна пускай зазеленеет.

Не надо посылать гонца ─
В достатке времени, иль скудно.
Я бренной жизни час конца
Всегда предчувствую подспудно.

2008


* * *

Я счастлив, все почти сбылось.

И сотворением предтечи
Ложится золото волос
На неоформленные плечи.

Уже давно не зеленя,
Уже в колосьях зерна зреют
И тихой теплотой меня
Взрастание ребенка греет.

Ты красотой цветешь, дитя,
Ты ввысь идешь, а я обратно.
Мне дни, опавшие летят
Туда, откуда нет возврата.

Я счастлив, все почти сбылось.
И сотворением предтечи
Ложится золото волос
На неоформленные плечи.

2008



* * *

Мне жизнь дарила столько лож,
К которым прижимал я кожу,
Не сосчитать уже. И что ж
Теперь последнее ль тревожу?

Не избежать в конце пути
Больницы, как период в Арле.
И муки, Господи прости,
От раны, закоревшей в марле.

Любимая моя, пока
Любовь над старым ложем веет,
Спустись, родная, свысока
В мои объятия скорее.

Пускай тепло от нежных рук
Согреет алчущие чресла ─
И ложе узкое не тесно,
И ничего уже вокруг.

Мне жизнь дарила столько лож,
К которым прижимал я кожу,
Не сосчитать уже. И что ж
Теперь последнее ль тревожу?

2008








Wednesday, October 15, 2008

Ночные фонари

Ночные фонари

Ночные фонари
Льют свет, а рядом тени.
И что ни говори,
Сверкающим лучам
Едино: мы одни
С тобой иль вместе с теми,
Кто прожигает жизнь,
Шатаясь по ночам.

Где мой автомобиль,
Уже пуста стоянка.
За нами сказка-быль
В неоновом огне.
Качается асфальт,
А инопланетянка
Все кружит еще вальс,
Притиснувшись ко мне.

Где мой автомобиль,
Облезлая жестянка.
Еще живой утиль
На паркинге в углу.
Пристегнуты ремни,
В моих руках баранка,
Нас желтых фар огни
Несут в дневную мглу.

Мы проживаем дни,
Таскаясь по врачам,
Без разницы одни
С тобой или со всеми
Сверкающим лучам.
До утренней зари
Льют свет, рождая тени,
Ночные фонари.

2008


* * *

Я старый-престарый. Мне прошлого россыпь
Является заполночь часто без спросу.
То вспомнит: мальчишки средь белого снега
Догонят отнять пайку черного хлеба.
То, чтобы наполнить и ложку, и плошку,
На старой аллее сажаю картошку.
А то, как картинка в кино на экране,
Мяч рванный гоняем на тесной поляне.
Как заполночь, прошлое лезет на ложе.
Зачем же меня оно нынче тревожит.

2008

Wednesday, September 3, 2008

Еврей Зюсс

Что посеешь ─ то пожнешь.
Как все кажется нам просто.
Если будешь сеять рожь,
То не вырастет здесь просо.

Но подчас в других делах,
Где не надо жать и сеять,
Нам другие ветры веют
То за совесть, то за страх.

Если высеешь прогресс,
И глядишь ─ поднялись всходы,
Очень много, друг, народа
Вдруг попрет наперерез.

А плоды твои, глянь, жрут,
Трали-вали, паразиты,
И влекут тебя на суд
Справедливейшей Фемиды.

Где осудят. Благодать,
Коль окажешься евреем,
Как приятно завязать
У жида петлю не шее.

Льется высший свет с небес.
Эх сородичи евреи,
Разве нужен нам прогресс,
Для чего нам жать и сеять.

У кого теперь спросить,
Есть вопрос и нет ответа.
Тут такое дело ─ это,
Помнишь, быть или не быть.

Щедрый ты или скупец,
Смелый или вырос трусом,
Но когда придет конец,
Сможешь, будь евреем Зюссом.

2008

Thursday, August 28, 2008

Встреча

Памяти Ю.М.Иофе посвящается

Я не бывал на этом поле бранном,
Мне не достало десяти годов,
Но я себя представил ветераном
В преддверии прощения врагов.

Струится время и вращает даты,
Но прошлое вдруг прыгнет прямо к нам,
С немецким бывшим я сижу солдатом
За столиком у темного окна.

Тебе ─ лицо, печать былых несчастий,
Как будто бы иссек судьбы топор,
Мне ─ сердце разрубил, как на две части,
Болящие еще до этих пор.

Как подсчитать, какие раны хуже,
Да и кому покажешь свой расчет,
Я больше никому нигде не нужен,
Да и тебя не обласкал почет.

Мы пьем вино, а за окошком вьюга,
И кажется, мы оба на мели.
Зачем же, друг, стреляли мы друг в друга,
Зачем войну кровавую вели.

Мы пьем вино, по окончанью вьюги
Придет весна, немножко подожди.
Скажи мне, друг, когда не будут в слуги
К нам больше лезть народные вожди.

Струится время и вращает даты,
Но прошлое вдруг прыгнет прямо к нам,
С немецким бывшим я сижу солдатом
За столиком у темного окна.

2008

Friday, August 15, 2008

Грузия

А.С. Пушкин

На холмах Грузии лежит ночная мгла;
Шумит Арагва предо мною.
Мне грустно и легко; печаль моя светла;
Печаль моя полна тобою,
Тобой, одной тобой... Унынья моего
Ничто не мучит, не тревожит,
И сердце вновь горит и любит ─ оттого,
Что не любить оно не может.


Вано и Ваня

Хочется кушать Ванюше давно.
Курицу любишь? Спросил он Вано.
Кушать люблю ─ прозвучало в ответ,
Кушать люблю, говорит, а так нет.
Ваня, скажи, любишь ли “осетинов”?
Да, отвечает. А что о “грузинах”?
Нет, он в ответ и от злости алеет,
Как почему? Различить не сумею.
Мы бы “воще” и “грузинов” любили,
Каб не говнюк у них Саакашвили.
Будет, дай срок, там порядок наведен,
Станет и он куклой словно Медведев.

2008


Сонет 169. В защиту Грузии

Уж сколько лет, а все разнообразия
В твоих делах никто не разглядит.
Я вижу, как Осетия-Абхазия
Твой, “ Раша”, разжигают аппетит.

Через века одна и та же практика,
Одна и та же у кормила власть.
Кавказ сегодня ─ старая Прибалтика,
Чужого мяса временная сласть.

Молдавия, Чечня, Европа, Азия...
Никак не растасуешь по местам.
А тут еще нежданная оказия ─
Сорвавшийся с крючка Афганистан.

Все не дождусь, когда уже черед ─
И Божья Длань грязь с глобуса сотрет.

2008


МИД

Занял ты свой пост по блату
Или, может быть, вась-вась.
Ведь твоя ума палата
Вся по древу расползлась.

Где способности ─ все голо,
Но спасибо и на том:
Для министра важен голос,
Очень низкий ─ баритон.

Ах, министр иностранный,
Ты, как истинный софист,
Докажи: листочек банный
Твой ─ большой лавровый лист.

2008



Раша

Словно в сыске жертвы рыскает
Окровавленная плеть.
Агрессивность Раши дикую
Одолеть, не одолеть.

Сколько б света не пророчили...
Генетический порок ─
Плеть с оскалом волчесволочным
Завершает эпилог.

Только некую конфузию
Вносит времени печать.
Откусила не всю Грузию ─
Ограниченную часть.

И гуляет по над ямою,
Как расхристанный бандит,
Раша. Рашу эту самую
Взять бы к миру принудить.

Чтоб не красила гирляндами
Дней позора скорбных мест,
Где Алания с Финляндией
Вспоминают Будапешт.

Чтоб не мнились богоданными
Пожеланья мерзких лиц,
Управлять чужими странами
Вдоль безмерности границ.

2008



На чужой каравай,
Танкин, рот не раззевай

На холмах Грузии... Где в Грузии холмы?
Кавказ здесь утвердил свои седые горы.
Печаль твоя лишь память той страны,
Которая несет и горе, и раздоры.
Другие времена ушли за поворот,
А ты из длинных рук не выпускаешь вожжи,
И сердце у тебя болит все от того,
Что ненависть к чужим его народам гложет.

2008

Wednesday, July 30, 2008

Наручные часы

Наручные часы

Г. Блехману

Я думаю, Гитлер готовил блокаду
Москве точно также, как и Ленинграду.
Но сил не хватило ни на окруженье,
Ни чтоб избежать под Москвой пораженья.
Поэтому ящик остался. Красы ─
До самого верха, в нем были часы.
Часы с гравировкой, навек сохраниться,
Награда за взятие русской столицы.
Однако, случается редкой порою,
В рейхстаге награда нашла все ж героев.
Поперла халява лососем на нерест,
Часы дал отцу твоему лично Берест.
Отец их носил и покорно судьбе
В законченной жизни отдал их тебе.
Ты тоже хранил их, как памяти дар,
И сыну подросшему их передал.
На этом закончу. Гадать здесь не стану,
Должны ли достаться часы Йонатану.

2008

Monday, July 14, 2008

Пират

Пират

В пучине кручины то стонет, то плачет
Девчонка, фортуну моля об удаче,
Ведь только вчера, и ничуть не жалея,
Пирата в оковах подняли на рею.
И разве могло завершиться иначе
Пиратство, для жизни всю жизнь предназначив.
То слышно тихонько девчонка все плачет,
То колокол вздрогнет, то кряква прокрячит,
То солнышко всходит, то месяц маячит.
А ветер бездушный без удержу реет,
Пирата в оковах качая на рее.
В пучине кручины то стонет, то плачет
Девчонка, фортуну моля об удаче.

2008

Счастье





Счастье




Прекрасный мир еще наш не угас,
Природа пышет, благодарен я ей
И даже солнце ясное для нас
Своим благоволением сияет.

Мои девчонки, ваш прелестный ряд
Такое же высокое сиянье,
Как воздаянье высшей из наград
Для старика на плюшевом диване.



2008


Saturday, April 26, 2008

Тьма




* * *

Вряд ли, что глаза открою,
Хочешь плач, а то пляши.
День победы тьмы над тьмою
На развалинах души.

По которой мере толка
Жаркой летнею порой
Серых два схватились волка
Мертвой хваткой под горой.

Не делить собрались гроши ─
Разорвать земной покой.
Кто плохой, а кто хороший,
Кто серее, чем другой.

Вряд ли, что глаза открою,
Хочешь плач, а то пляши.
День победы тьмы над тьмою
На развалинах души.

2008




Знамя победы

Скоротить войне конец
В части послан был гонец.
Он усилить наступленье─
Нес особое сообщенье.
Всем, штурмующим рейхстаг,
Есть решение такое,
Кто повесит первым флаг,
Так, тому дадут героя.
Сразу этим самым днем
Девять выдали знамен.
Только вышел свет из мрака
Утром ринулись в атаку.
А когда улегся дым,
Что при взрывах делал порох,
Посчитали ─ флагов сорок,
Каждый с чем-то золотым.
Снова русская беда ─
Получилось, как всегда.
Кто был первым, как узнать
Нам теперь, ядренна мать.
Чтоб уведомить народ,
Повторили эпизод.
На кино засняли тоже,
На два дня всего лишь позже.
И сказали: эти двое
Будут вечные герои.
На других иных картинках,
Фотографиях и снимках,
Кто бы ни был, на все дни
Утвердили ─ вот они.

Надурили все ж героев.
Было море ─ стало двое.
Ан, на то ума палата,
Или, может, мало злата,
Или думали, что грех
Наградить героев всех.
Срок далеко удалился.
Кто повесился, кто спился.
Кто посмертно, кто живой
В список вписан, как герой.
Помним и, как генерал,
Загодя, о флаге врал.
Написать об этом флаге
Все не хватит и бумаги.
Мой читатель дорогой,
Не ходи уже за мной,
Чтоб узнать всю сказку эту,
Поброди по интернету.

2008



Ордена

Штаб. Карты штабные, здесь стрелки, квадраты,
Орудия, танки, вот, надолбы, ров,
Чтоб где-то на местности к заданной дате
Живые солдаты там пролили кровь.

Но этого действия молоху мало
И он ─ увеличить размер падежа
Солдат приучил за значок из металла
На встречу со смертью быстрее бежать.

2008
































Wednesday, April 16, 2008

Иерусалимский верблюд

Фото:Гарри Блехман,
Иерусалим









Здесь старые стены, здесь древние мощи.
И ходит автобус сюда и отсюда.
А все же есть люди, им легче и проще
Кататься, усевшись на спину верблюда.

Ах, старые стены, хоть что ни пророчьте,
Вы новый свидетель великого чуда:
Я эту картинку живого верблюда
Вчера получил по “имейловой” почте.

2008

Thursday, March 20, 2008

Израиль 60




Израиль

Я временем тоже, быть может, изранен,
Изношенна кожа у старых штиблет.
Я старше тебя, мой далекий Израиль,
Всего на пятнадцать исхоженных лет.

Но помню я провозглашения дату,
Как память в гвоздями прибитой доске,
Так алия алий, Израиль, когда-то
Оставит евреев следы на песке.

Молчащие стебли цветущих гераний,
Опять расцветают цветы на окне.
Спасибо тебе, мой далекий Израиль,
Хотя бы за то, что ты есть на земле.

2008

Saturday, February 23, 2008

Жуков

На смерть Жукова. И. Бродский
Перефраз

Славы довольно в тебя накачали,
Впрочем был в этом ты сам режиссер,
В самом начале разгром замолчали
Этой войны, черезмерный позор.
Ты Генерального Штаба Начальник
В сем проявил свой большой кругозор.

Банные листья к тебе не пристали.
Был ты умнее всех или тупей,
“блеском маневра о Ганнибале
напоминавший средь волжских степей”,
Там, где ты не был. В тебя накачали
Славы довольно. Не лейте елей.

“Сколько” ты “пролил крови солдатской
в землю чужую!..” В свою не учтем.
Смолкли орудий глухие раскаты.
Старую тактику, бросив на слом,
Новым маневром всегда воевал ты,
Но не умением ─ только числом.

“Воин, пред коим многие пали
стены, хоть меч был вражьих тупей”.
Мифы давно уже веять устали,
Меч не тупее был твой, а острей:
Тысячи пушек и танков из стали,
Маршал, на славе твоих “прахорей”.

2008



Сонет 108. Из воспоминаний Д.Эйзенхауэра
О беседе с Г.Жуковым

─ Чтоб побеждать, выигрывать сраженья,
Нужны неординарные решенья.
Поэтому, Берлин штурмуя, я
Послал солдат на минные поля, ─

Сказал Г.Жуков, не смутясь нимало.
Дуайт в ответ: “Наверно, генерала
У нас за это отдали б под суд”.
─ Так то у вас, у нас не отдадут.

Проходит время в гранях суеты,
Но память, отстояв часы у вахты,
Заботливо выращивает факты,
Как на газонах поздние цветы.

Глядит победа светлою весною
Одна на всех уже с другой ценою.

2000



Сокровища Жукова

Стратег, не вполне доверяя удаче,
Не дома хранил чемодан, не на даче.
Отдал его верной сохранности ради
Одной даже очень известной всем леди.
Однако чекисты распутали гадство
И родине нашей “вернули” богатство.
Стратег обложался с решением малость,
Как прежде с началом войны оказалось.

2008

Sunday, January 20, 2008

Поэт

............У поэтов есть такой обычай ─
.............В круг сойдясь, оплевывать друг друга.
.........................................Д. Кедрин

Я, между прочим, не плюю,
Я красоту от грязи чищу
И высший смысл я словно пищу
Для инвалида разжую.

Не спрашивай, кто я такой,
Какую делаю работу,
Сам о себе подумай, кто ты,
Что сам творишь своей рукой.

Молчать о том, что видит взор.
Молчание, как дань оглядки,
Моих волос седых остатки,
Чтобы еще укрыл позор.

Мне высшей мерой речь дана,
Чтобы сиять, как факел света,
И долг ─ обязанность поэта
Стремиться выполнить сполна.

2008
Сонет 165

Когда мне рот, раскрыв, кричать?
Когда молчать? Ответить сложно.
Но все же иногда печать
На рот наклеить все же можно.

И не один в душе секрет
Лежит, не увидавши света,
И нет ключа, и двери нет,
И ни окна, ни щели нету.

Все езжу, под ногой педаль.
И все бледней, бледнее тайны,
И все ж, наверно, не случайно
Молчанье ─ золото. Всегда ль?

И не один в душе секрет
Лежит и не увидит свет.

2008

Tuesday, January 8, 2008

Пригоршня ласки


* * *

Теперь любовь к тебе мертва,
И страсти тело отпустили.
Чар колдовских парной отвар
Вернуть минувшее бессилен.

Но, вспоминая уст и плеч
Тобой подаренную первость,
Я до конца хочу сберечь
Угасших чувств тепло и верность.

Чтоб на превратностях пути,
Не знаю: долго или скоро,
Себя по-прежнему нести
Твоей незыблемой опорой.

Пускай мне утро без зари,
Пускай рассвет мне не отрада,
Вдоль тротуара фонари
Горят, хотя уже не надо.

1980

Живи снова


* * *

Здесь край океана. Здесь нету конца
Просторам, в неведомых далях ведомым
От памяти сердца к порогу крыльца
Еще не забытого грязного дома.

Здесь край изобилия. Горы богатств.
Здесь множество храмов, возведенных Богу.
И много убого. И светоч угас
Прожитого жизнью земного итога.

Здесь новое слово и новый “устой”
На кладбище камня еще не отыщут.
И кажется даже, что прежний святой,
Здесь просто свободно гуляющий нищий.

Здесь призрак свободы, и новый “устой”,
Здесь новые лица, и новые храмы;
И прежние смыслы, и прежние раны ─
Как плеск океана о берег пустой.

1990

Сонеты


В. Шекспир. Сонет 66

Жизнь прожита. Я от всего устал.
Как видеть труд, задавленный нуждою,
В достаток трутням. Видеть, как пуста
Цена наград, ложь важной госпожею,

И беззаконьем сваленный закон,
Продажностью оплеванную верность,
И “цицерона” с косным языком,
И мразь, распространяющую мерзость,

И силу, и искусство, и права
Перед властями в ожиданьи знака,
И глупость у кормила, и раба,
Который служит лучше, чем собака.

Жизнь прожита. В зловонном царстве лжи,
Любимая, лишь для тебя я жил.

1984

Иеремия


* * *

Евреи, наша нация
Избегла тьмы и тлена,
Но больше не двеннадцать
Нас, только три колена.

Не требуя оваций
Перед могильным входом,
Одни идут сражаться
За право и свободу.

Другие неустанно,
Покуда веют тучи,
Бегут спасаться в страны,
Где кажется им лучше.

А третие в печали
Рабам-отцам на смену,
Едва ходить начали,
Спешат отдаться плену.

Считали мы в печали,
Что бедам счета нету,
Но лишь одни сражались
За общую победу.

И я в плену убогом,
Невольник обстоятельств,
Вообразил пророка
Философом предательств.

Хотя б он даже не был
Врагам агентом платным,
Свои заслуги Небу
Пускай вернет обратно.

Для помыслами высших
У Рубикона риска,
Святых, свое отживших,
Изъять теперь из списка.

Евреи, наша нация
Избегла тьмы и тлена,
Но больше не двеннадцать
Нас, только три колена.

1978-1979











Четвертый Рим


* * *

Незримых стен узорные зубцы...
Под треск речей и барабанный грохот
Четвертый Рим вознес свои дворцы,
Напялив на себя прошедшую эпоху.

Под квазидогмой распластавшись ниц,
И отрядив всех, левой, левой топать,
Установил предел своих границ
В глубинах Азии и посреди Европы.

В незримых стенах не видать ворот,
По всей длине их зримо охраняют,
Чтобы нигде не сделался проход,
Известно миру ─ рай не покидают.

А , может, люди для владыки скот,
И муравьями слуги постарались:
Везде воззрили стены без ворот,
Чтобы скоты к чужим не разбежались.

А, может быть, боясь чужих идей,
Четвертый Рим для дураков незримо
Зубцами стен своих отсек людей
От Токио, Парижа, Дели, Рима.

Незримых стен узорные зубцы...
Под треск речей и барабанный грохот
Четвертый Рим вознес свои дворцы,
Напялив на себя прошедшую эпоху.

1976

Зеленая звезда

Зеленая звезда

Когда сполна изъята мзда
За старость и за детство,
Взойди, зеленая звезда,
Глазами поглядеться.

Взойди, звезда, на небосвод,
Без устали сжигая
Тоску затасканных забот
В бездонности трамваев.

Хотя натянута узда,
Везде бразды, повсюду,
Гори, зеленая звезда,
На небе знаком чуда.

1979